К 130-летию со дня рождения Владимира Владиславского
Наверное, кто-то сочтет чересчур высокопарным заголовок данной статьи. Но о ее герое, кажется, нельзя рассуждать в иных, не в превосходных тонах. Уж больно это был, мягко говоря, не рядовой артист — блестящий лицедей, тончайший психолог…. К тому же по-другому не «расшифровать» и фамилию, вернее псевдоним Владимира Александровича, которого восторженная эмоциональная реакция по отношению к себе вряд ли бы удивила, скорее — могла бы обрадовать. Он же, будучи от рождения Ельником и, решив при вступлении на актерскую стезю назваться Владиславским, наверняка мечтал о чем-то похожем.
Правда, богатство и разнообразие артистического наследия Владимира Александровича убеждает в том, что актерское ремесло влекло его по большей части не внешним блеском, а шансом приобщиться к целому ряду «предлагаемых обстоятельств» и за один земной век прожить множество жизней.
Поэтому, появившийся на свет 1(13) июня 1891 года, в Киеве, в семье типографского рабочего и домохозяйки и с ранних лет интересовавшийся театральным искусством Владиславский совсем недолго поучился на юридическом факультете местного Университета, а в 1912-ом дебютировал на сцене, в частной антрепризе Басманова, в Одессе.
До 1925 года Владимир Александрович выходил на подмостки театров юга России. Порой, они вынуждали артиста существовать в чрезвычайно жестких условиях, диктовавших необходимость в короткие сроки и без режиссерской помощи «выдавать» качественный результат, но Владиславский из этого проблемного положения вышел победителем.
Все-таки именно провинции Владимир Александрович был обязан неоднократно выручавшим его потом навыком самостоятельного подхода к освоению ролей любого объема, в том числе: и самых крошечных, которыми, кстати, не гнушался.
И в этом смысле стоит обратить внимание на соответствующие работы Владимира Александровича в кино. Потому что сторонник реалистического направления актерской игры, он помимо умения для каждого из своих персонажей подобрать оригинальные детали грима, костюма, придумать неповторимую манеру речи и элементы пластики, обладал еще и даром очеловечить любой образ. Даже если ему отводилось несколько минут экранного времени. Как, скажем, обыкновенному Продавцу тканей из фильма «Иван Бровкин на целине», силой фантазии Владиславского превращенного в настоящего энтузиаста торговли. Или — доктору Кондрашкину в картине по чеховской «Свадьбе», который вышел у Владимира Александровича этаким философом, на собственном горьком опыте, познавшем противоестественность института брака. Или — отставному капитану Лаврову в «Адмирале Нахимове» с его чуть пафосным, но идущим от самого сердца патриотизмом. А если к этим маленьким шедеврам Владиславского добавить миролюбивого судью Демьяна Демьяныча из киноверсии повети Н. В. Гоголя «Как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем», то становится понятно, почему в отечественной кинематографической среде Владиславского причисляли к категории некоронованных «королей эпизода».
Но были у Владимира Александровича и масштабные кино-достижения. И здесь хочется вспомнить не только о самом известном из них — о Модесте Алексеевиче из «Анны на шее», колоритном, мало приятном чиновнике, имевшем, пусть и не приемлемые для порядочного человека, но все же твердые жизненные правила, а еще и об Иване Павловиче в «Романтиках», враче, входившем в «команду» тех, кто своим трудом помогал приходу цивилизации в суровый и дикий мир крайнего севера. Ведь Иван Павлович напоминал самого Владимира Александровича, так же, как и его герой, бесконечно преданного своей профессии, которой из отпущенных семидесяти девяти лет посвятил пятьдесят восемь. Из них — тридцать семь Малому театру.
Там Владимир Александрович Владиславский (успевший после переезда в Москву в 1925-ом поработать в театрах имени МОСПС, в ГОСТИМе, бывш. Корша) наконец обрел свой театральный «дом».
В легендарный коллектив Владиславского приняли в 1933-ем. И, несмотря на то, что «варягов» в Малом сначала не очень жаловали, Владимира Александровича довольно быстро признали своим корифеи труппы, которых, наверное, подкупило не одно лишь виртуозное артистическое мастерство Владиславского, но еще и трепетное отношение Владимира Александровича к традициям Малого. И в частности — к классике, в которой характерный артист Владиславский подобно московским коллегам всегда находил источник вдохновения и возможности для реализации своего таланта в разных жанрах.
Но больше всего Владимир Александрович с его отменным чувством юмора (старожилы Малого театра рассказывают, что он с абсолютно непроницаемым видом мог рассмешить на сцене любого партнера, самого же Владиславского, мгновенно переводившего розыгрыш в импровизацию, было практически невозможно «расколоть») ценил комедию. К ней Владимир Александрович относился серьезно, вследствие чего комические роли артиста отличались сложностью, неоднозначностью.
Например, бывший член суда Вукол Наумович Чугунов из «Волков и овец», ролевую «партитуру» которого, справедливости ради надо заметить, Владиславский начинал постигать еще в коршевский период. А уже в нескольких сценических редакциях пьесы А. Н. Островского в Малом театре продолжил это увлекательное занятие, экспериментируя с многочисленными аспектами хоть и «второго плана», но очень важной в контексте сюжета роли. И в первую очередь с тем, что касалось линии поведения Чугунова с Мурзавецкой: так в партнерстве с Мурзавецкой-Варварой Масалитиновой Чугунов-Владиславский ощущал себя «дрессировщиком, входившим в клетку с хищниками, только что привезенными из джунглей», а с Мурзавецкую-Евдокию Турчанинову его Чугунов ощущал «воском в своих руках» …. Но при этом Владимир Александрович сохранял главное — страшную, звериную сущность своего забавного с виду Чугунова.
Различные трактовки этой роли по праву считались эталонными созданиями Владиславского. Но артисты Малого театра, игравшие Чугунова в последующих постановках «Волков и овец», не пытались подражать Владимиру Александровичу, а шли своим путем. И это безусловно пришлось бы по душе Владиславскому, который, в принципе не доверяя режиссуре (исключение составлял только знаменитый провинциальный антрепренер и режиссер Николай Николаевич Синельников), всегда поощрял актерскую инициативу. Особенно исходившую от молодежи театра.
С ней, кстати, Владимир Александрович легко находил контакт. Равно, как и со студентами Театрального Училища имени М. С. Щепкина, где преподавала его супруга, актриса Малого театра Павла Захаровна Богатыренко и куда любил заходить Владиславский, с пристрастием наблюдая за трудным, подчас мучительным процессом формирования индивидуальностей тех, кто должен был прийти на смену артистам старших поколений. Всем желающим Владимир Александрович охотно давал советы. По свидетельству очевидцев, все они были полезными. И можно предположить, что, если бы руководство Училища догадалось официально пригласить Владиславского в свой штат, то без сомнения приобрело бы еще одного незаурядного педагога. Но, увы, этого не произошло.
Впрочем, биографии крупных личностей сами по себе учат многому. И главное — тому, как не отчаиваться, не терять веру в свои силы, вопреки негативу поддерживая в душе творческий огонь. Судьба народного артиста Советского Союза Владимира Александровича Владиславского это лишний раз подтверждает.
