И это первое, что приходит в голову, когда думаешь о нем. Ведь его имя в переводе с греческого как раз и означает «победитель». Да и чем бы он ни занимался — выходил ли на сцену, снимался ли в кино или преподавал в Училище имени М. С. Щепкина, все стремился делать «на отлично». Вдобавок и слово «отряд» вспомнилось отнюдь не случайно. Все-таки Коршунов принадлежал к немногочисленной категории артистов, кого легко было представить в ролях военных. И из-за отменной физической формы, присущей Виктору Ивановичу и в молодости, и в преклонном возрасте. Но главное — из-за какого-то внутреннего «стержня», без которого нельзя в полной мере создать на театральных подмостках и на экране образы людей, чьими основными жизненными критериями издавна являлись честь и достоинство. Судя по свидетельствам коллег и отсутствию вокруг имени Коршунова сплетен и сомнительного содержания слухов, эти понятия и для него были определяющими на протяжении всей жизни.
Жизни достаточно долгой и чрезвычайно содержательной, вместившей и трудные, пришедшиеся на период Великой Отечественной войны детство и отрочество, учебу в Школе-Студии МХАТ на курсе Александра Михайловича Карева, наконец, годы службы в Малом театре.
В Малый театр Виктор Иванович Коршунов пришел по приглашению главного режиссера Константина Александровича Зубова и ведущего актера Михаила Ивановича Царева. Было это в далеко м 1952-ом. Тогда в расцвете своих сил находились корифеи прославленной труппы, в разряд которых со временем перешел и сам Коршунов, став и ведущим артистом театра, и генеральным директором Малого.
Его многолетний тандем с художественным руководителем коллектива Юрием Мефодьевичем Соломиным — образец плодотворного сотрудничества двух сильных личностей, состоявшийся, наверное, исключительно благодаря способности обоих партнеров подчинять личные интересы интересам общим, в связи с чем нельзя не заметить, что в должности директора Виктор Коршунов проявил себя еще и как умелый хозяйственник. Хозяйственник, который с особым вниманием проникался проблемами и чаяниями работников технических цехов Малого театра, которые в свою очередь относились к нему с неизменным уважением, как, собственно, все в «Доме Островского».
Уважали его и зрители. За разностороннее артистическое дарование, позволявшее органично существовать и в ролях социального плана, и в ролях романтических, в трагедии (взять хотя бы Никиту из «Власти тьмы» Л. Н. Толстого) и в комедии (вспомнить, скажем, Крутицкого из «На всякого мудреца довольно простоты» А. Н. Островского). За умение мыслить на сцене и наделять незаурядными качествами даже характеры таких малоприятных типов, как Молчалин из «Горя от ума» А. С. Грибоедова. За значительность, сложность и противоречивость его исторических персонажей (и тут в первую очередь стоит назвать Бориса Годунова из «Царя Федора Иоанновича» и «Царя Бориса» А. К. Толстого). А еще — за мало кому из артистов свойственный дар играть на сцене любовь (находя подобный «мотив» даже в «партитуре» роли расчетливого купца Великатова из «Талантов и поклонников» того же Островского). Играть без какого-либо ажиотажа, тактично и деликатно.
И в этом нет ничего удивительного, известно же, что Виктору Ивановичу посчастливилось испытать это чувство. Его семейный союз с актрисой и режиссером Екатериной Ильиничной Еланской длился шестьдесят лет, с 1953-его до 2013-го, до дня ее кончины, что было абсолютным раритетом в театрально-кинематографической среде и предметом личной гордости Коршунова. Равно как и воспитанные в атмосфере взаимопонимания продолжатели династии Судаковых-Еланских-Коршуновых сын Александр, внуки Степан и Клавдия. И — многочисленные ученики, которым Виктор Иванович наряду с азами профессии прививал трепетное, благородно-возвышенное, бескорыстное отношение к искусству. Причем, для этого ему не надо было прибегать к назидательности. Потому что он сам соответствовал данным, высоким требованиям.
Майя Фолкинштейн.
«Страстной бульвар, 10» № 8 за 2015 год.
