Театр Российской Армии. Запоздалое послесловие к юбилею
Думалось, что уже никогда не захочется написать проблемную статью о ЦАТРА. Ведь тот, дорогой сердцу армейский театр, где посчастливилось в 1984-1989 на добровольных началах помогать в музее, работать верховой, костюмером и с которым еще долго поддерживались контакты, остался в прошлом. Но первый театр, как первое серьезное чувство, не забывается. Поэтому не получается совсем отдалиться от ЦАТРА. И все происходящее в нем находит отклик в душе. Особенно события со знаком «минус»
Одно из них и побудило взяться за перо. А связано оно с Борисом Морозовым, с которым Министерство обороны в конце сезона 2019-2020 не продлило контракт.
Но, как в фильме Билли Уайлдера «Любовь после полудня» говорил частный детектив и исполнении Мориса Шевалье: «Клиент ушел, а головная боль осталась».
В нынешней ситуации с ЦАТРА «головная боль» — это многочисленные вопросы. И основной из них: почему Борис Морозов был столь неожиданно отправлен в отставку?
Все-таки ни в чем криминальном режиссер замечен не был. И, игнорируя успевшие набить оскомину многочисленные ироничные выпады столичной культурной общественности по поводу гигантских размеров Большой сцены театра, стремился делать свое дело. Между прочим, именно в данном, самом крупном игровом пространстве Европы, Борис Афанасьевич нередко предпочитал воплощать свои неординарные замыслы.
К обязательной для ЦАТРА патриотической тематике подходил не формально (взять хотя бы трагический «Севастопольский марш» по Л. Н. Толстому, решенный в жанре музыкального спектакля). К классике — внимательно и вместе с тем смело, без нарочитого пиетета (и тут, наверное, самый яркий пример — горьковская пьеса «На дне», которую режиссер вывел на необычный, не бытовой, а какой-то даже космический уровень). Желая позволить зрительному залу отдохнуть от не всегда благополучных жизненных «предлагаемых обстоятельств», выбирал отнюдь не стопроцентно легкомысленный материал (скажем, «Госпожу министершу» Б. Нушича в отчасти вольном, сатирически-лирическом прочтении ЦАТРА напомнившую о вечных, семейных ценностях). И, несмотря на неизбежные для любого театрального организма «застойные» периоды, на трудности, связанные со зрительской посещаемостью, которые не закончились с открытием рядом с театром станции метро «Достоевская», старался, чтобы ведомый им в течение четверти века ЦАТРА не заискивал перед публикой, не угождал ей.
Впрочем, опускаться до этого театру не позволяла и сама принадлежность к военному ведомству, а для военных понятие чести и в наши, смутные дни по-прежнему не пустой звук. Вдобавок слишком прочными были традиции профессионального достоинства, заложенные легендарными артистами ЦАТРА, которых воспитал возглавлявший театр в 1935-1958 режиссер Алексей Попов.
Морозову эти традиции близки генетически: он же — ученик сына Алексея Дмитриевича — Андрея Алексеевича, то есть «наследник по прямой» Попова-старшего. Но, тем не менее, период его руководства ЦАТРА при всех положительных сторонах был не лишен противоречий.
Так, к сожалению, не удержал Борис Афанасьевич в ЦАТРА уже приступившего к сценическому воплощению романа А. Мандзони «Обрученные» Виктора Шамирова, чей ознаменованный сценической версией пьесы А. К. Толстого «Дон Жуан» дебют в 1996-ом был с энтузиазмом встречен театралами и прессой. Правда, впоследствии Морозов поддерживал любые режиссерские начинания, для которых в ЦАТРА даже открылись Экспериментальная и Камерная сцены. К сожалению, допустил Борис Афанасьевич переход в МХТ имени А. П. Чехова Дмитрия Назарова — некогда своего единомышленника, еще со времен работы в Малом театре, и его жены, одной из ведущих артисток театра Ольги Васильевой. А Федор Чеханков не выходил на подмостки ЦАТРА ни в старых, ни в новых ролях в течение шести (!) лет, с 2003 по 2009, ограничиваясь лишь вступительными речами к особо значимым мероприятиям и выступлениями в составе концертных бригад театра. Конечно, Морозов поставил спектакль «Зачем вы меня обижаете?» по «Шинели» Н. В. Гоголя и «Свадьбе» А. П. Чехова с Чеханковым-Башмачкинам и Ревуновым-Карауловым, но «из песни слова не выкинешь» — столь длительный простой вряд ли прошел для Федора Яковлевича без последствий. Не проявил Борис Афанасьевич интереса и к актрисам старшего поколения Марии Фоминичне Пастуховой, Ирине Анатольевне Солдатовой…. И — к Людмиле Касаткиной, о чем Людмила Ивановна с горечью отмечала в ряде телевизионных интервью. Но при этом он не помешал супругу Касаткиной, режиссеру Сергею Николаевичу Колосову поставить специально для нее «Странную миссис Сэвидж» Дж. Патрика и не прогадал — спектакль, вышедший в 2001-м, покорил своей пронзительной интонацией. Надо отдать Морозову должное и за то, что он не нарушал режиссерской «автономии» Александра Васильевича Бурдонского, выпускавшего спектакли необычные, романтические, всегда приподнимавшие публику над обыденностью, непременно отмеченные знаком высокой культуры. И — за приглашение в театр режиссера Юлия Соломоновича Гусмана, благодаря которому столь красиво, можно сказать величественно завершилась актерская биография Владимира Михайловича Зельдина, утверждавшего образами Дон Кихота и Сервантеса в «Человеке из Ламанчи» Д. Вассермана и М. Ли (2004), Неделина в «Танцах с Учителем» И. Фридберга (2010) свои любимые темы — борьбы за торжество светлых и добрых идеалов, рыцарского отношения к театру. А Александру Петрову Морозов и вовсе дал шанс говорить в спектакле «Судьба одного дома» от своего имени — последнего в ЦАТРА ветерана Великой Отечественной войны. И все, кому довелось видеть эту композицию по произведениям писателей-фронтовиков, отмечали, что именно финал с участием Петрова производил наиболее сильное эмоциональное впечатление….
Недавняя кончина Александра Алексеевича еще и подвела символическую черту под всей по большей части славной, без малого вековой историей ЦАТРА. И — невольно заставила обратиться к словам, которые в 2011-ом на панихиде по Александру Лазареву произнес Игорь Кашинцев, уверенный в том, что Александр Сергеевич, пусть это звучит несколько странно, «умер вовремя», пока Театр имени Вл. Маяковского «не вышел на панель». Так как нечто подобное можно сейчас отнести и к ЦАТРА, который, судя по официальным сообщениям, не торопится искать художественного руководителя. И — постепенно, вероятно, превратится в комплекс площадок для реализации различных, априори коммерческих проектов. Очевидно, Морозов, верный принципам репертуарного театра, этому мешал.
Кстати, попытка изменить статус ЦАТРА была уже предпринята в середине девяностых годов прошлого столетия, будучи отмеченной нападением на тогдашнего худрука ЦАТРА Леонида Ефимовича Хейфеца. Но театр удалось тогда отстоять. По причине смелости коллектива, который в критический для себя момент, подобно персонажам той же морозовской версии горьковской пьесы «На дне», предпочел сплотиться, чем приятно удивил и критику, и зрителей. Сейчас же совсем иная, диаметрально противоположная обстановка, поражающая всеобщим равнодушием. И за театр становится стыдно.
Стыдно за литературную часть и пресс-службу, что не удивительно применительно к последней, состоящей из катастрофически непрофессиональных сотрудников, которые нередко помещают на официальном сайте ЦАТРА безграмотные, полные фактологических ошибок информации (и это тоже в какой-то степени вина Бориса Морозова, не озаботившегося поиском настоящих специалистов).
Стыдно за артистов, к которым Морозов — сторонник психологического направления в театральном искусстве, не понаслышке знающий о тонкостях актерской «кухни», относится с симпатией, при постановке того или иного спектакля отталкиваясь от индивидуальностей исполнителей. Так было в любом театре, где он служил. И ЦАТРА — не исключение. Но труппа «отблагодарила» режиссера весьма странным и одновременно привычным для своего театра способом. Раз точно также, молча в 1958-ом здесь допустили уход Алексея Дмитриевича Попова, в 1963-ем — Александра Леонидовича Дунаева (он руководил театром с 1961-го) и теперь — Бориса Афанасьевича Морозова….
Однако радует, что не все артисты склонны к компромиссам или попросту к предательству. Валерий Абрамов, Татьяна Морозова, сестра и брат Савостьяновы — Анастасия и Артемий, не согласились с фактическим разрушением ЦАТРА и нашли в себе силы покинуть родной театр. Ничего, кроме искреннего уважения, это не вызвало. Все же современная жизнь далека от стабильности. И материальные потребности творческих людей еще никто не отменял.
Но, видимо, для пусть и немногочисленной части артистического состава Театра Российской Армии чистая совесть, твердые личностные позиции дороже жажды финансового благополучия и успеха любой ценой, на которые, без сомнения, нацелен ЦАТРА.
И, наверное, все у него получится. Вот только не будет ли эта победа сомнительной?
Потому что с недавних пор все можно довольно легко «организовать». При помощи так называемого «административного ресурса», а финансовые возможности у ЦАТРА, анонсирующего спектакль «Три красавицы» В. Красногорова в режиссуре золотомасочного режиссера Евгения Марчелли и мюзикл «Венский вальс» популярного композитора Аркадия Укупника, скорее всего, имеются. И наверняка найдутся средства, чтобы ангажировать журналистов, привлечь артистов, активно участвующих в телевизионных сериалах или ток-шоу (собственно, это поветрие уже началось с появлением в афише ЦАТРА спектакля Дмитрия Астрахана «Леди на день» О. Данилова с участием Екатерины Стриженовой и Анастасии Стоцкой). А падкие на «раскрученные» имена зрители сейчас вообще бывают зачастую не очень-то разборчивыми. Недаром, нет-нет, да и вспомнится высказывание Фаины Георгиевны Раневской, считавшей их «халтурщиками», которые «смотрят, что попало и все время аплодируют».
