«Жизнь, отданная провинции», — так сам Николай Николаевич охарактеризовал свою биографию, действительно состоявшуюся за пределами столиц. И сделал он это в мемуарных «записках», скромно и по-рабочему названных им «Шестьдесят лет на сцене». Вышли они в 1935-ом, в родном для Синельникова Харькове (там 12 февраля 1855-го Николай Николаевич появился на свет) за четыре года до его кончины (а Синельникова не стало 19 апреля 1939-го).
Сегодня — это библиографическая редкость, погружающая читателя в пестрый, колоритный и донельзя противоречивый мир российской театральной провинции второй половины девятнадцатого — первых десятилетий двадцатого веков.
А ее, кажется, никто не знал лучше, чем автор данной книги — Николай Николаевич Синельников. Один из самых авторитетных, разносторонне развитых и незаурядных творческих людей своего времени, сумевший вопреки выпавшим на его долю многочисленным испытаниям пронести через всю жизнь восторженное, трепетное отношение к театру.
К нему он, кстати, пристрастился с детства благодаря преподавателю гимназии — Петру Борисовичу Лукьянову, который не упускал малейшей возможности для приобщения своих подопечных к лучшим образцам мировой драматургии.
Примечательно, что отец Николая Синельникова тоже был учителем, только уездного училища. Его не стало тогда, когда будущий выдающийся деятель отечественного театра успел лишь приступить к изучению гимназического курса.
У Синельникова-младшего от природы был хороший певческий голос (как отмечал сам Николай Николаевич, сначала — альт, потом — тенор), вследствие чего его зачислили в гимназический церковный хор, где он вскоре стал солистом с жалованьем двадцать рублей в месяц. И это было существенным вкладом в «копилку» его большой семьи, которая после потери основного кормильца нуждалась в материальной поддержке.
Так что быть опорой для своих близких Николай Николаевич Синельников привык с ранних лет. Но при этом деньги не стали для него самоцелью. И недостаток в денежных средствах Синельников испытывал едва ли не всегда. Включая и периоды руководства им различных, на поверку оказывавшихся успешными театральных образований — антреприз и товариществ, которые он затевал вовсе не для обретения финансового благополучия, а ради интересов, относящихся исключительно к сфере искусства.
Именно это позволило Николаю Николаевичу Синельникову, прежде всего, поднять престиж профессии театрального антрепренера. Ведь занимающиеся этим видом деятельности современники Николая Николаевича, как правило, стремились к личной прибыли. В результате чего они нередко забывали об артистах, заставляя их постоянно пребывать в рамках так называемой потогонной системы выпуска спектаклей, которая не предполагала наличие серьезных репетиций. Правда, справедливости ради стоит заметить, что драматургический материал зачастую к этому не располагал, представляя собой элементарную подделку.
А Синельников артистов любил. Писал о них с нежностью, а иногда, если речь шла о тех, чья судьба сложилась не слишком счастливо, с досадой и болью.
Иначе и быть не могло. Он же сам начинал свой профессиональный путь в качестве актера, 1874-ом, в Харьковском театре Дюкова. Выходил на подмостки многих провинциальных городов. И снискал на актерском поприще заслуженный и прочный успех. Выступал и в оперетте, где был изящен, обаятелен и не пошл. И — в драме, исполняя соответствующие роли (в том числе: Лаэрта и Гамлета в шекспировском «Гамлете», Молчалина в «Горе от ума» А. С. Грибоедова) с глубиной, тонкостью и благородством.
Естественно, Синельников, служивший в Одессе, Харькове, Ростове-на-Дону, Воронеже, других городах, знал, как нелегок с виду необременительный и во всех отношениях праздничный труд актера. И особенно актера провинциального, чьи жизненные обстоятельства далеки от стабильности. Поэтому впоследствии, уже совсем отойдя от актерства, он не мог не заботиться о своих бывших коллегах. Старался предлагать им играть не пустые однодневки, а хорошие, качественные, дающие шанс для профессионального роста пьесы. В том числе: европейскую классику, произведения А. С. Грибоедова, А. Н. Островского, А. П. Чехова, Л. Н. Толстого. В период же активного сотрудничества со столичным Театром Корша, где каждую пятницу (!) полагалось играть премьеру, впервые в России поставил «Детей Ванюшина» С. А. Найденова. Помимо этого Синельников ввел в практику тщательную подготовку к репетициям того или иного спектакля.
Наконец, именно артиста Николай Николаевич непременно ставил в центр своих режиссерских изысканий, к слову, неизменно интеллигентных, сугубо реалистических, без каких-либо технических «фокусов».Вдобавок поиск новых талантов, помощь открытым им дарованиям Синельников с его наследственной педагогической «жилкой» сделал своей главной жизненной задачей. И выполнил он ее с блеском.
Свидетельство тому — внушительный список видных «персонажей» российской культуры, на формирование индивидуальностей которых Николай Николаевич Синельников оказал решающее влияние.
И начать, пожалуй, надо с Веры Федоровны Комиссаржевской, делавшей свои первые шаги на театральных подмостках в Новочеркасске, у Синельникова, первым разглядевшим в ней задатки большой актрисы. У Синельникова первые уроки актерского мастерства получила Клавдия Ивановна Шульженко, начинавшая как драматическая актриса в руководимом Синельниковым Харьковском театре. С Николаем Николаевичем в разное время плодотворно сотрудничал композитор Исаак Осипович Дунаевский. А также — артисты Мария Михайловна Блюменталь-Тамарина и Александр Алексеевич Остужев, Леонид Миронович Леонидов, Елена Митрофановна Шатрова и Елизавета Ивановна Тиме, Константин Александрович Зубов и Владимир Александрович Владиславский, Семен Борисович Межинский и Николай Афанасьевич Светловидов, Николай Мариусович Радин и Борис Яковлевич Петкер….
Последним принадлежат наиболее точные наблюдения, касающиеся личности Николая Николаевича Синельникова. Так Радин назвал его человеком, буквально «излучавшим энергию». А Петкер утверждал, что предпринятые Синельниковым шаги по усовершенствованию и демократизации российской театральной системы предвосхитили организационные и этические реформы театра, осуществленные основателями МХТ. И это чрезвычайно ценные наблюдения.
Как ценна и теплая, сердечная интонация, с которой все, кому довелось знать и общаться с Синельниковым, вспоминали о нем. И это притом, что одной из доминирующих черт характера Николая Николаевича была требовательность, нетерпимость к актерской фальши, ко всему тому, что мешало работе. А работа составляла смысл его существования.
Но это не ничуть не напоминало фанатизм (хотя порой доходило до курьезов, когда полностью погруженный в репетиционные поиски Синельников забывал имя и отчество…. собственного сына). Просто, несмотря на неординарные деловые свойства своей натуры, Николай Николаевич Синельников был типичным романтиком, увлеченно занимавшимся любимым делом, верившим в его просветительскую, созидательную миссию.
А еще пример Николая Синельникова в очередной раз подтверждает простую истину: да положительный результат любого начинания, безусловно, важен, однако столь же значимо и полученное в процессе его достижения удовольствие.
«Страстной бульвар, 10» № 2 за 2015 год.
